Франциск сияет. Это такое замечательное зрелище: кружатся-кружатся лепестки роз, свет отражается в зеркалах, локоны золотятся, на лице выражение неземного самодовольства. Сияя, Франциск говорит: - Ты мой лучший ученик, - и добавляет: - Жан. Брагинский прячет усмешку за обычной своей ничего не выражающей улыбкой. - Для меня большая честь, - ответствует, манеры его безупречны, акцента почти нет, а полвека назад Бонфуа за голову хватался и спрашивал небеса, за что ему, Франциску, такое. Блистательный восемнадцатый век. В соседней зале Лизанька, государыня императрица, танцует, а Франциск стоит рядом и сияет. Сиять ему еще полвека, до войны с Наполеоном, а пока пусть, красиво же. Локоны там золотятся, париком не скрытые... Иван подмигивает мраморному Аполлону в алькове и идет танцевать.
Горят свечи в богатых тяжелых люстрах, играет музыка, слышен смех. Красивые женщины в прекрасных туалетах неспешно прогуливаются от кружка к кружку, выискивая себе такой, где бы больше всего оценили их новое колье или прическу. В кружках этих кипят дискуссии. Тема политики нынче трогает всю интеллигенцию. А также тех, кто интеллигенцией является весьма номинально – такие дискутируют особенно жарко. Шампанское льется рекой, официанты не успевают менять пустые бутылки на новые. Мужчины играют в карты.
Высшее общество.
Франция был желанным гостем на этом приеме. Еще бы – француз, вестник свободы, интересных идей… Да и вообще - иностранец. Всегда же интересно. Его переманивали из одного кружка в другой, усаживали на диваны, окружали и буквально расстреливали вопросами – мужчины, взглядами – женщины. Этакий симбиоз французской и русской традиции. Европейские виляния мысли с налетом северной прямоты. Замечательные умы в этой России. Россия определенно был чудесной находкой для уже начинавшего скучать в этом европейском клубке Франсуа. Тут спасибо русской императрице. Ее любовь, хотя и весьма назойливая, к Людовику XV сыграла Франции на руку (ценой нервов бедняжки Луи, которому подобный напор был несколько неприятен всилу… некоторых личных качеств). Насколько хорошо русские приняли культуру Франции! Tout est à la française. Это Франсуа было ужасно лестно, и… Пожалуй, он мог бы сказать, купаясь в почестях и комплиментах русской аристократии, что Россия – его лучший ученик за всю историю.
Франциск сияет. Это такое замечательное зрелище: кружатся-кружатся лепестки роз, свет отражается в зеркалах, локоны золотятся, на лице выражение неземного самодовольства.
Сияя, Франциск говорит:
- Ты мой лучший ученик, - и добавляет: - Жан.
Брагинский прячет усмешку за обычной своей ничего не выражающей улыбкой.
- Для меня большая честь, - ответствует, манеры его безупречны, акцента почти нет, а полвека назад Бонфуа за голову хватался и спрашивал небеса, за что ему, Франциску, такое.
Блистательный восемнадцатый век. В соседней зале Лизанька, государыня императрица, танцует, а Франциск стоит рядом и сияет. Сиять ему еще полвека, до войны с Наполеоном, а пока пусть, красиво же. Локоны там золотятся, париком не скрытые... Иван подмигивает мраморному Аполлону в алькове и идет танцевать.
не заказчик
не заказчик
Тормоз-автор
Горят свечи в богатых тяжелых люстрах, играет музыка, слышен смех. Красивые женщины в прекрасных туалетах неспешно прогуливаются от кружка к кружку, выискивая себе такой, где бы больше всего оценили их новое колье или прическу.
В кружках этих кипят дискуссии. Тема политики нынче трогает всю интеллигенцию. А также тех, кто интеллигенцией является весьма номинально – такие дискутируют особенно жарко.
Шампанское льется рекой, официанты не успевают менять пустые бутылки на новые. Мужчины играют в карты.
Франция был желанным гостем на этом приеме. Еще бы – француз, вестник свободы, интересных идей… Да и вообще - иностранец. Всегда же интересно. Его переманивали из одного кружка в другой, усаживали на диваны, окружали и буквально расстреливали вопросами – мужчины, взглядами – женщины.
Этакий симбиоз французской и русской традиции. Европейские виляния мысли с налетом северной прямоты. Замечательные умы в этой России. Россия определенно был чудесной находкой для уже начинавшего скучать в этом европейском клубке Франсуа. Тут спасибо русской императрице. Ее любовь, хотя и весьма назойливая, к Людовику XV сыграла Франции на руку (ценой нервов бедняжки Луи, которому подобный напор был несколько неприятен всилу… некоторых личных качеств).
Насколько хорошо русские приняли культуру Франции! Tout est à la française.
Это Франсуа было ужасно лестно, и… Пожалуй, он мог бы сказать, купаясь в почестях и комплиментах русской аристократии, что Россия – его лучший ученик за всю историю.